САМОЕ СЛОЖНОЕ – ДОКАЗЫВАТЬ ОЧЕВИДНОЕ

Керен Фишзон Дети и подростки, страдающие гиперактивностью, рассеянным вниманием, синдромами спектра аутизма – это дети, как правило, непослушные, с трудом поддающиеся воспитательному воздействию. Они порой склонны к неадекватным всплескам эмоций, к озлобленности, порой даже к агрессивности. В этом случае перед родителями, школьными преподавателями, работниками социальных служб встают многие сложнейшие проблемы, не в последнюю очередь и медицинские. За помощью в решении именно этих – медицинских – проблем нередко в отчаянии обращаются к нам и сами дети, и их родители. И тому имеются очень серьёзные причины.

Социальные службы, само собой разумеется, уже давно разработали систему своих взаимодействий с гиперактивными детьми и их родителями. Основа этих сложных, драматичных, а порой и трагических взаимодействий закладывается уже тогда, когда неуправляемый или трудно управляемый для воспитательного воздействия ребёнок становится помехой для учебного процесса, и школьная администрация обращается к социальным работникам с запросом о помещении таких детей в специализированные, специально спланированные интернаты.

Дальше всё, к сожалению, как правило, движется по накатанной дорожке. Ребёнка помещают в специнтернат, а когда он взрослеет – в хостель соответствующего медицинского профиля. В общем и в целом эта система настроена на то, чтобы имеющего те или иные отклонения в здоровье подростка обучить, воспитать, подготовить к будущей взрослой жизни в соответствии с его индивидуальными психологическими и психическими особенностями. При этом, естественно, встаёт вопрос и о лечении ребёнка, в котором он, конечно же, нуждается. И именно здесь, по моему мнению, заложена очень большая опасность нанесения здоровью ребёнка ощутимого вреда, порой непоправимого.

Дело в том, что гиперактивность больного ребёнка в интернате или хостеле, как до этого и в школе, начинает представлять большие неудобства и на уроках, и во внеурочное время, воспитателям и учителям, которым, очевидно, приходится тратить немало усилий и нервов для наведения порядка. А в наличии имеется довольно-таки простой способ ребёнка «утихомирить»: обратиться к врачу, который назначает психотропные лекарства, и при их приёме пациент становится тихим, спокойным, более того – вялым и сонливым…

Мои многолетние наблюдения и общения с такими детьми и их родителями убеждают меня в том, что психотропные лекарства снимают гиперактивность, как правило, только на время их приёма. Стоит только прекратить этот приём – и все поведенческие проблемы снова возникают, и получается так, что необходимость в приёме лекарств превращается чуть ли не в пожизненную. Но и это – ещё полбеды. Истинная беда состоит в том, что длительный приём психотропных препаратов или транквилизаторов нередко приносит немало отрицательных так называемых побочных последствий, и таким образом крайне отрицательно сказывается на здоровье ребёнка: угнетается мозговая деятельность, и, вместе с тем, притупляются способности, жизненная и творческая активность, приглушаются эмоции, нормальные человеческие желания и потребности. Всё это, вместе взятое, может привести к потере личности, к утрате нормальных положительных эмоций, целеустремлённости и жизнестойкости. Отсюда – всего один шаг к депрессии, а порой и к попыткам суицида.

Все эти отрицательные последствия прекрасно осознаются самими детьми, которые лучше кого бы то ни было ощущают крайне пагубное воздействие длительного и, как правило, передозированного приёма психотропных лекарств. Они обращаются к родителям, воспитателям, врачам с просьбой уменьшить или отменить приём лекарств. Они чувствуют, что дело идёт к их физическому и психическому уничтожению. И при этом самое страшное заключается в том, что никто их просьбы и требования учитывать не собирается, и если они отказываются принимать лекарства, то в действия приводятся испытанные меры по насильному, принудительному их введению. Во всех интернатах и хостелях отработана система запугивания, угроз и принудительного введения лекарств: воспитатель во время их приёма стоит рядом, внимательно наблюдает за тем, чтобы ребёнок не выплюнул, проглотил таблетку. В противном случае применяется мера наказаний, порой неоправданно жестоких. И никакие просьбы ребёнка или родителей к врачам и воспитателям не помогают: они категорически неумолимы.

Самое поразительное заключается в том, что подобные действия являются прямым, недвусмысленным нарушением израильского законодательства о здравоохранении.

В Законе о правах больного, принятом на заседании Кнессета в 1996 году, есть пункт, называемый «Осознанное согласие», в котором говорится:

«Больной получит медицинское лечение только в том случае, если он даст на это свое согласие. Это согласие обязано быть «осознанным согласием», то есть определившимся только после того, как больной получил всю информацию, связанную с диагнозом его заболевания, с сущностью предлагаемого метода лечения, шансами на успех этого метода, и с тем, какие будут побочные явления, боли и неудобства, а также шансами на выздоровление и опасностями, связанными с другими методами лечения или отсутствием мер лечения. Всю информацию необходимо передать больному на самой ранней стадии медицинского процесса и таким образом, чтобы он был способен ее понять. Тем самым, его согласие на получение лечения будет «осознанным согласием», данным по его доброй воли. Врач или медицинские работники обязаны передать больному всю необходимую информацию.

Согласие может быть выражено в письменной или устной форме, а также в норме поведения больного, свидетельствующей о его согласии».

Многие случаи из моей волонтёрской деятельности свидетельствует о том, что этот закон, выраженный так ясно и недвусмысленно, постоянно нарушается сотрудниками специнтернатов и спецхостелей по отношению к гиперактивным детям. Приведу лишь один пример, совсем недавний.

Ко мне обратились родители гиперактивного ребёнка N., которого в хостеле принудительно, без его согласия, заставляют принимать психотропные таблетки, причём длительное время и в больших дозах. N. чувствует, что эти таблетки крайне отрицательно сказываются на его здоровье, на его мозге, что он теряет интеллект, способность к усваиванию знаний, вообще к мыслительной деятельности. Он и его родители неоднократно обращались к администрации хостеля и к врачу с просьбой отменить эти таблетки, но – абсолютно безрезультатно.

Поразительная странность ситуации заключается, во-первых, в том, что к принудительному лечению администрацию хостеля обязывает решение городского суда, которым по непонятным причинам, в нарушение законодательства, предписывается назначать N. лекарства. Причём это судебное решение сотрудники хостеля считают в обязательном порядке претворять в жизнь, принуждая насильно N. к приёму лекарств. Кроме того, что идёт явное нарушение закона, идёт и явное нарушение здравого смысла: ведь приём сильных психотропных лекарств возможен только в условиях постоянного каждодневного врачебного наблюдения, при котором врач, наблюдая за реакцией организма больного на приём лекарств, должен как-то этот приём корректировать: менять сами препараты, регулировать их дозировку и т.д. Между тем, врач приезжает в хостель не чаще одного раза в 2-3 недели, всё остальное время N. – вне какого бы то ни было медицинского наблюдения.

Я пыталась убедить врача и руководство хостеля в отрицательном воздействии этих лекарств и просила, в соответствии с пожеланиями N., отменить их. Результатом явилось то, что врач, как бы в отместку за такую просьбу, увеличил дозировку.И это несмотря на то, что директору этого учреждения мной лично было выслано “Педагогическое руководство” для работы с детьми с особенностями поведения и было также отправлено соглашение независимого специалиста-врача о дополнительной проверочной диагностике.

С запросом о правомочности такого принуждения к приёму лекарств в соответствующие инстанции обратился депутат Кнессета Роберт Тивьяев. Министерством социальных служб был отправлен Р. Тивьяеву ответ о том, что лекарства даются в соответствии с рекомендациями специалистов, закрепленными постановлением суда. Кроме того, была описана их решимость продолжать воплощать в жизнь рекомендации специалистов!

И только обращение самого N. с апелляцией в областной суд с просьбой отменить решение городского суда о назначении ему лекарств дало положительный результат: областной суд принял решение отменить назначение лекарств.

Поневоле напрашивается вывод, что персонал специнтернатов ,спецхостелей и их руководство либо не знает о существовании закона, запрещающего принудительное лечение, либо, что мне представляется более вероятным, не боится этот закон нарушать, зная, что никто их за это не накажет, а им сами будет гораздо спокойнее жить и работать, когда ребёнок при помощи психотропных лекарств ведёт себя тише травы и ниже воды.

Керен Фишзон

Амута “МагенМишпаха”

http://magenmishpacha.org.il/wp-admin/post.php?post=88&action=edit

#russiancontent #системаздравоохранения